Re: Тропы северных рек. Белые ночи Поморья.
Железный дорожник 22 июл 2014, 02:10 - Железный дорожник
- STAFF, капитан
- Сообщения: 1116
- Зарегистрирован: 24 окт 2007, 15:00
Re: Тропы северных рек. Белые ночи Поморья.
Vitalis Merta 22 июл 2014, 11:11
Спустя пять лет. Две тетради. 48 страниц в каждой.
Был жаркий, слишком жаркий для северных широт август.
отдыхало от свежих ветров. Озеро и небо были продолжением друг друга. Одинаково яркие. Одинаково очаровательные. Юный выпускник речного училища был в отпуске перед зимними рейсами. Позади быстро мелькнувшие годы в тихом уютном Великом Устюге и таком же тихом, провинциально-столичном Петрозаводске. Позади - навигация на красавице Северной Двине, неспешные рейсы на онежском элегантном буксире, тяжелые морские буксиры Белого моря и, наконец, диплом морского штурмана...
Исполнение мечты. Грусть о пароходах, к которым прикипел наивной юношеской любовью.О настоящих паровиках, с огромными котлами и скользящими маховиками паровых машин...
Впереди - новое. Рейсы на новых судах. Теплоходах. Грузовых теплоходах загранплавания.
На пустынном пляже было так тихо и славно. Вспоминалось детство, мудрые старики, колхозные кони на сенокосах, смешные деревенские девчонки..
В пакете, что взял с собой отпускник, лежали две тетрадочки. Слегка потрепанные, сорока восьми листов. Парень вспомнил, что давно собирается почитать их. Почитать так, чтобы никто не мешал, в тишине и на свежую голову. На последней практике это сделать никак не получалось. Да, перелистал. Не более того. Все время отвлекал сосед по каюте, писавший дипломную работу. Или веселый Тайсто - однокурсник из Петрозаводска. Или девушка из Беломорска, милая, юная, с которой забывал во время коротких стоянок и о тетрадочках, и о скорых рейсах в Европу.
И вот - настало время ....
Постепенно чтение увлекло. Тетрадочки подарил штурманцу закадычный друг Сано, Александр. А они достались тому от парнишки, утонувшего в сентябре прошлого года в Северной Двине. Нелепый совершенно случай. К сожалению, такое бывает. В навигацию 1968 года на Двине погиб однокурсник из параллельной группы Анатолий. В прошлом году в трюме грейфером раздавило петрозаводского практиканта...
Записки начинались с описания отпуска. Странное совпадение - подумалось штурманцу. Впрочем, сразу уточним. Штурманца зовут Тимо. Тимофей. Погибшего практиканта - Илья....
Чуть наивный устюгский практикант Илья на недельку приехал в родную деревню. Позади - четыре месяца навигации. Илья слегка разочарован, устал, соскучился и по деревеньке родной, и по старикам - родителям... Радость встречи - одно из самых прекрасных чувств. Жаль, нет у Ильи любимой девушки. Была. И перестала вдруг писать письма..
Не нравилась девушке его профессия будущая. Вырвалось у нее однажды: "Моряки хоть тряпки из рейсов привозят... А вы ? Болтаетесь полгода по речке !"
И вспомнилась Илье частушка, которую распевал на пароходе его друг: "Мы с товарищем работали на Северной Двине ! ЗарОботали по якорю и хреном по спине !" Сокурсник - дружище, конечно, употреблял в частушке вместо словечка "хрен" гораздо более крепкое выражение.
Был жаркий, слишком жаркий для северных широт август.
отдыхало от свежих ветров. Озеро и небо были продолжением друг друга. Одинаково яркие. Одинаково очаровательные. Юный выпускник речного училища был в отпуске перед зимними рейсами. Позади быстро мелькнувшие годы в тихом уютном Великом Устюге и таком же тихом, провинциально-столичном Петрозаводске. Позади - навигация на красавице Северной Двине, неспешные рейсы на онежском элегантном буксире, тяжелые морские буксиры Белого моря и, наконец, диплом морского штурмана...
Исполнение мечты. Грусть о пароходах, к которым прикипел наивной юношеской любовью.О настоящих паровиках, с огромными котлами и скользящими маховиками паровых машин...
Впереди - новое. Рейсы на новых судах. Теплоходах. Грузовых теплоходах загранплавания.
На пустынном пляже было так тихо и славно. Вспоминалось детство, мудрые старики, колхозные кони на сенокосах, смешные деревенские девчонки..
В пакете, что взял с собой отпускник, лежали две тетрадочки. Слегка потрепанные, сорока восьми листов. Парень вспомнил, что давно собирается почитать их. Почитать так, чтобы никто не мешал, в тишине и на свежую голову. На последней практике это сделать никак не получалось. Да, перелистал. Не более того. Все время отвлекал сосед по каюте, писавший дипломную работу. Или веселый Тайсто - однокурсник из Петрозаводска. Или девушка из Беломорска, милая, юная, с которой забывал во время коротких стоянок и о тетрадочках, и о скорых рейсах в Европу.
И вот - настало время ....
Постепенно чтение увлекло. Тетрадочки подарил штурманцу закадычный друг Сано, Александр. А они достались тому от парнишки, утонувшего в сентябре прошлого года в Северной Двине. Нелепый совершенно случай. К сожалению, такое бывает. В навигацию 1968 года на Двине погиб однокурсник из параллельной группы Анатолий. В прошлом году в трюме грейфером раздавило петрозаводского практиканта...
Записки начинались с описания отпуска. Странное совпадение - подумалось штурманцу. Впрочем, сразу уточним. Штурманца зовут Тимо. Тимофей. Погибшего практиканта - Илья....
Чуть наивный устюгский практикант Илья на недельку приехал в родную деревню. Позади - четыре месяца навигации. Илья слегка разочарован, устал, соскучился и по деревеньке родной, и по старикам - родителям... Радость встречи - одно из самых прекрасных чувств. Жаль, нет у Ильи любимой девушки. Была. И перестала вдруг писать письма..
Не нравилась девушке его профессия будущая. Вырвалось у нее однажды: "Моряки хоть тряпки из рейсов привозят... А вы ? Болтаетесь полгода по речке !"
И вспомнилась Илье частушка, которую распевал на пароходе его друг: "Мы с товарищем работали на Северной Двине ! ЗарОботали по якорю и хреном по спине !" Сокурсник - дружище, конечно, употреблял в частушке вместо словечка "хрен" гораздо более крепкое выражение.
Последний раз редактировалось Vitalis Merta 29 сен 2014, 18:54, всего редактировалось 1 раз.
-
Vitalis Merta - Повелитель морей
- Сообщения: 1996
- Зарегистрирован: 02 апр 2010, 23:18
Re: Тропы северных рек. Белые ночи Поморья.
Vitalis Merta 22 июл 2014, 11:21
Тетрадочки. Последний рейс.
Буксирный пароход "Дмитрий Фурманов" был построен в Перми в 1952 году. В 1940-е - 1950-е годы такие паровые колесные буксиры строили также в Киеве и Венгрии. В Великом Устюге эти буксиры называли "генералами", к судоремонтно-судостроительному заводу было приписано 17 таких судов. Пароходы работали в период навигации на Северной Двине - водили плоты с верховьев реки в Архангельск. Пароход "Дмитрий Фурманов" трудился на Северной Двине 34 года и был списан в 1986 году.
" Я люблю воду... Вода. Из многих чудес этого мира, вода - самое дивное.. Впрочем, весь этот мир - диво дивное. Весь.."
А жить Илье оставалось немногим более года... Он изведает свою большую любовь, радуясь и болея, упиваясь счастьем и немея от мук гименеевых... Илья возмужает, получит диплом, работая помощником капитана на буксирном пароходе, как и все молодые парни, кому исполнилось восемнадцать, будет готовить себя к военной службе. Дело ведь знакомое. Четыре года в училище - в почти военном режиме.
Холодной сентябрьской осенью, опуская с матросом рабочую шлюпку, Илья поскользнется на леденеющей первым морозцем палубе,взмахнет неловко руками и стремительно скользнет в черную воду, прямо перед тяжело вращающемся на полном ходу гребным колесом мощного паровика-плотовода. Стальные плицы, девяносто килограммов весом каждая, еще пробегут жестоко очередной оборот, прежде, чем похолодевший от дикого вопля матроса помощник капитана в рубке рванет ручки дистанционного управления на "стоп" .
А сзади - огромный, в десятки тысяч кубометров плот, он летит за пароходом вниз по течению, и если снова не запустить машину - сомнет пароход, навалит на берег, начнет ломать борта, разрушаясь сам, рассыпаясь на миллионы бревен, заполняя ими весь фарватер.
Мгновенно открыли блокируемые на ходу двери в гребные колеса, люди дрожащими руками суют в темный овал колеса переноску, всматриваются в темнеющий свод. Вечер наступает стремительно. Конец сентября. Север.
- Илья, Илюша !
Тишина и негромкое шипение пара. Всплески черной воды. Стремительно надвигающаяся сзади громада плота...
Сразу спустили шлюпку и она ушла к плоту.
- Давай, крути помалу ! - кричит старший помощник на мостик капитану. Колесо медленно ползет по кругу, журчит сбегающая с плиц и тяг вода. Парит, вздыхает разогретая огромная паровая машина. Колесо делает оборот, другой... Никого.
- Делаем оборот, ставим плот, начинаем поиск ! - Капитан почти спокоен. Все там, в тайниках души. Внешне - никакой паники.
- Будь он неладен, этот фонарь ! - бросает старпом. На глазах - слезы. Старпому - двадцать пять. С Ильей они сдружились за пять месяцев навигации.
На плоту погас фонарь и старпом отправил второго помощника Илью с матросом Николаем на шлюпке съездить на плот и посмотреть, в чем дело. Фонарь должен гореть. Это - безопасность судоходства. Безопасность при спуске шлюпки оказалась недостаточной...
Буксирный пароход "Дмитрий Фурманов" был построен в Перми в 1952 году. В 1940-е - 1950-е годы такие паровые колесные буксиры строили также в Киеве и Венгрии. В Великом Устюге эти буксиры называли "генералами", к судоремонтно-судостроительному заводу было приписано 17 таких судов. Пароходы работали в период навигации на Северной Двине - водили плоты с верховьев реки в Архангельск. Пароход "Дмитрий Фурманов" трудился на Северной Двине 34 года и был списан в 1986 году.
" Я люблю воду... Вода. Из многих чудес этого мира, вода - самое дивное.. Впрочем, весь этот мир - диво дивное. Весь.."
А жить Илье оставалось немногим более года... Он изведает свою большую любовь, радуясь и болея, упиваясь счастьем и немея от мук гименеевых... Илья возмужает, получит диплом, работая помощником капитана на буксирном пароходе, как и все молодые парни, кому исполнилось восемнадцать, будет готовить себя к военной службе. Дело ведь знакомое. Четыре года в училище - в почти военном режиме.
Холодной сентябрьской осенью, опуская с матросом рабочую шлюпку, Илья поскользнется на леденеющей первым морозцем палубе,взмахнет неловко руками и стремительно скользнет в черную воду, прямо перед тяжело вращающемся на полном ходу гребным колесом мощного паровика-плотовода. Стальные плицы, девяносто килограммов весом каждая, еще пробегут жестоко очередной оборот, прежде, чем похолодевший от дикого вопля матроса помощник капитана в рубке рванет ручки дистанционного управления на "стоп" .
А сзади - огромный, в десятки тысяч кубометров плот, он летит за пароходом вниз по течению, и если снова не запустить машину - сомнет пароход, навалит на берег, начнет ломать борта, разрушаясь сам, рассыпаясь на миллионы бревен, заполняя ими весь фарватер.
Мгновенно открыли блокируемые на ходу двери в гребные колеса, люди дрожащими руками суют в темный овал колеса переноску, всматриваются в темнеющий свод. Вечер наступает стремительно. Конец сентября. Север.
- Илья, Илюша !
Тишина и негромкое шипение пара. Всплески черной воды. Стремительно надвигающаяся сзади громада плота...
Сразу спустили шлюпку и она ушла к плоту.
- Давай, крути помалу ! - кричит старший помощник на мостик капитану. Колесо медленно ползет по кругу, журчит сбегающая с плиц и тяг вода. Парит, вздыхает разогретая огромная паровая машина. Колесо делает оборот, другой... Никого.
- Делаем оборот, ставим плот, начинаем поиск ! - Капитан почти спокоен. Все там, в тайниках души. Внешне - никакой паники.
- Будь он неладен, этот фонарь ! - бросает старпом. На глазах - слезы. Старпому - двадцать пять. С Ильей они сдружились за пять месяцев навигации.
На плоту погас фонарь и старпом отправил второго помощника Илью с матросом Николаем на шлюпке съездить на плот и посмотреть, в чем дело. Фонарь должен гореть. Это - безопасность судоходства. Безопасность при спуске шлюпки оказалась недостаточной...
-
Vitalis Merta - Повелитель морей
- Сообщения: 1996
- Зарегистрирован: 02 апр 2010, 23:18
Re: Тропы северных рек. Белые ночи Поморья.
Vitalis Merta 22 июл 2014, 12:27 НОЧНЫЕ ПОИСКИ. СЕНТЯБРЬ. СЕВЕРНАЯ ДВИНА,
Буксирный пароход Велико-Устюгского ССРЗ "Дмитрий Донской". 1970-е годы. Один из 17 "генералов" Северной Двины.
Место для постановки плота вполне подходящее и капитан маневрирует, пароход делает оборот против течения и прижимает плот к берегу. Пыхтит, парит, выбирая трос лебедка, мечется по берегу луч мощного прожектора, жмутся в пролете, разбуженные тревожным сигналом "Человек за бортом", матросы и машинисты подвахты и вахты сменившейся. Здесь и механики и кокша.
Швартовы приготовлены и на баке и на корме. Те, кто выскочил на палубу в одних рубахах, натягивают сейчас теплые телогрейки и шапки. Первые белые снежинки мелькают в луче прожектора. Маслянисто-черная река бежит в далекое море. Яркие - к морозу - звездочки в черном небе тускнеют: небо исподволь заволакивает черная с серыми отливами туча.
Пар, выбиваясь из-под обносов, плывет вдоль борта, будто тени того, иного мира примчались проводить в неведомое нам измерение тихую душу юного помощника капитана.
Нет суеты. Оцепенение. Негромкие резкие команды сорокалетнего капитана. Близкий берег. Кажется: протяни руку и дотронешься до густого ивняка. Звонки телеграфа. Машину перевели на ручное управление. Так надежнее.
Вечное журчание речных струй. Вечная мелодия движения воды. Движения жизни в момент ее встречи со смертью.
- Машина - стоп ! Носовой подать !
Прямо с обноса сигает на берег практикант Ванюшка. Рискованно, конечно. Но риск - минимальный. К самому берегу подтянулся пароход. Берег - не причал. Ночь. Безлюдье. Принимать концы некому. И поэтому спортивный и ловкий Ванечка ловко сиганул с обноса в яркое пятно света от прожектора. На покрытую инеем траву. Удержался на ногах и почти мгновенно повернулся лицом к пароходу:
- Давай цинку !
На берег полетела легость, бросательный тонкий конец, с привязанной к нему цинкой. ( Так на Двине называют стальные швартовные концы). Вслед за цинкой полетела тяжелая сосновая дубина - "закусь". Иван ловко обнес швартов вокруг недальней сосны, при помощи "закуси " закрепил огон швартова. То же проделал на корме. Плот уже прижало течением к берегу и парни, освещенные прожекторами, крепили его швартовными концами за деревья .
Закрепив надежно плот, снова пошли по реке вниз, тихо, на самом малом. Все прожекторы работали, лучи ползали и по берегам и по стылой воде. Надежда таяла стремительно. Шел уже второй час поиска. Вскоре подошел небольшой катер "Двиносплав" в помощь пароходу. На рассвете с ближайшей запани прислали еще два катера. Реку обследовали километров на 20 вниз по течению. Илью не нашли.
-
Vitalis Merta - Повелитель морей
- Сообщения: 1996
- Зарегистрирован: 02 апр 2010, 23:18
Re: Тропы северных рек. Белые ночи Поморья.
Vitalis Merta 22 июл 2014, 12:38
Утро. Двина. Скоро Усть-Пинега.
На фото - плот с верховьев Северной Двины прибыл в Архангельск. Снимок из сети.
" Пожилой капитан "Двиносплава", усталый и хмурый, поругивался в эфире, помогая плотоводу взять плот от берега.
После вывода плота на фарватер, "Двиносплав" приткнулся к борту парохода.
- В эту навигацию это уже второй утопленник в наших местах. Летом моторист самоходки за борт упал, - капитану катера хотелось выразить соболезнование. - Не нашли. Вина много выпил, едрена корень. Ваш-от трезвый ведь был, капитан сказывал.
- Больно хорош парень был, жаль немаленько, - вздохнула вездесущая кокша Макароновна.
- У Березника, когда вверх шли, ночью мимо парохода утопленник проплыл, - поделился впечатлениями парнишка- машинист. - Ходко проплыл, из рубки и не заметили, темно было. Клубочком свернулся, ноги к голове. А голова- без волос и без кожи. Стерлядушка объела...
- Да не мели ты, пустомеля ! Иди в машину ! - возмутилась Макароновна на правах старшей по возрасту.
- А что, разве не так ? Утопленник поперву на дно идет, воды хлебанувши. А через пару недель - всплывает. А на дне его рыбка-то и обгложет....
Машинист закончить не успел. Механик молча и ловко пнул его под зад. Машинист направленно заскользил по металлу палубы прямо к трапу в машинное отделение...
- Ну и трепло ! Tак ему ! - одобрила Макароновна и отправилась готовить утренний чай.
- Bсего вам хорошего,- капитан катера прыгнул на палубу своего "Двиносплава", суденышко, взревев, выплюнуло из выхлопной трубы сизый ком гари, почти боком отвалило от плотовода и заторопилось вверх по течению. Второй катер уже ушел.
Старый плотовод, неуклюжий, черно- охровый, тоже плюнул в стылое осенное небо облачко черного дыма и басисто гуднул уходящим катерам. Поблескивая огоньками, шлепая глухо стальными плицами, пароход продолжил свой путь в Архангельск, где капитану предстояло еще пройти через много неприятностей.
На двух стальных тросах за кормой шел огромный плот, почти двадцать тысяч кубометров северного леса. Скоро Усть-Пинега. Приспущенный флаг на мачте напоминал о пароходовой беде....
...Так рассказал про последний рейс Ильи в Архангельске встретившемуся другу Тимо двинской штурман Александр. В каюте старого плотовода. Пили нелюбимую Ильей водку. Без нее, проклятой, трудно такое рассказывать."
На фото - плот с верховьев Северной Двины прибыл в Архангельск. Снимок из сети.
" Пожилой капитан "Двиносплава", усталый и хмурый, поругивался в эфире, помогая плотоводу взять плот от берега.
После вывода плота на фарватер, "Двиносплав" приткнулся к борту парохода.
- В эту навигацию это уже второй утопленник в наших местах. Летом моторист самоходки за борт упал, - капитану катера хотелось выразить соболезнование. - Не нашли. Вина много выпил, едрена корень. Ваш-от трезвый ведь был, капитан сказывал.
- Больно хорош парень был, жаль немаленько, - вздохнула вездесущая кокша Макароновна.
- У Березника, когда вверх шли, ночью мимо парохода утопленник проплыл, - поделился впечатлениями парнишка- машинист. - Ходко проплыл, из рубки и не заметили, темно было. Клубочком свернулся, ноги к голове. А голова- без волос и без кожи. Стерлядушка объела...
- Да не мели ты, пустомеля ! Иди в машину ! - возмутилась Макароновна на правах старшей по возрасту.
- А что, разве не так ? Утопленник поперву на дно идет, воды хлебанувши. А через пару недель - всплывает. А на дне его рыбка-то и обгложет....
Машинист закончить не успел. Механик молча и ловко пнул его под зад. Машинист направленно заскользил по металлу палубы прямо к трапу в машинное отделение...
- Ну и трепло ! Tак ему ! - одобрила Макароновна и отправилась готовить утренний чай.
- Bсего вам хорошего,- капитан катера прыгнул на палубу своего "Двиносплава", суденышко, взревев, выплюнуло из выхлопной трубы сизый ком гари, почти боком отвалило от плотовода и заторопилось вверх по течению. Второй катер уже ушел.
Старый плотовод, неуклюжий, черно- охровый, тоже плюнул в стылое осенное небо облачко черного дыма и басисто гуднул уходящим катерам. Поблескивая огоньками, шлепая глухо стальными плицами, пароход продолжил свой путь в Архангельск, где капитану предстояло еще пройти через много неприятностей.
На двух стальных тросах за кормой шел огромный плот, почти двадцать тысяч кубометров северного леса. Скоро Усть-Пинега. Приспущенный флаг на мачте напоминал о пароходовой беде....
...Так рассказал про последний рейс Ильи в Архангельске встретившемуся другу Тимо двинской штурман Александр. В каюте старого плотовода. Пили нелюбимую Ильей водку. Без нее, проклятой, трудно такое рассказывать."
-
Vitalis Merta - Повелитель морей
- Сообщения: 1996
- Зарегистрирован: 02 апр 2010, 23:18
Re: Тропы северных рек. Белые ночи Поморья.
Vitalis Merta 22 июл 2014, 12:44
Тимо и Илья.
Фотография 1968 года. Просторы Северной Двины. На плотоводе.
Тимо и Илья познакомились в библиотеке училища. Илья учился уже на третьем курсе. Тимо - на первом. Оба в тот день изучали стеллаж с томиками стихов.
- Поэзией интересуешься ? - спросил Илья.
Тимофей застеснялся, промямлил что-то невнятно. Он действительно любил стихи, но считал свое увлечение поэзией чем-то сухопутным, несерьезным. Он был тогда еще слишком романтичным. Из школьных лет, из осенних вечеров во дворе, где лучшие его друзья пели песню о поднимающей паруса бригантине, Тимо сохранил в душе туманные мечты о далеких странах, пиратских кораблях, таинственных островах и южных теплых морях. И писал стихи. Стихи получались корявыми и Тимо шел в библиотеку, искал там строки, написанные талантливо и ярко, выписывал полюбившиеся стихотворения в тетрадь. Впрочем, это не мешало учебе.
- Да ты не смущайся. Я тоже стихи люблю. Вот смотри: Рубцова читаю. И Анатолия Левушкина. Он про Архангельск и север хорошо сказывает. Советую прочесть...
Так и познакомились. Выяснили, что Илья - родом из Кубеноозерья. А Тимофей бывает там у деда и бабушки.
- Ну вот видишь, земляки мы с тобой ! Держи "краба", корешами будем !
На втором курсе Тимо перевелся учиться в Петрозаводск и лишь изредка писал Илье письма о жизни на берегах Онего.
Слегка подтрунивал над Ильей: не скучно ли на Сухоне да Двине Северной ? Сам он уже успел побывать и на Балтике и в Каспии, и на Черном море. Что Двина с ее комарами и плотами ! Впрочем, бывая в Архангельске, всегда бежал на культбазу - дебаркадер Северного речного пароходства, радостно встречался с теми, кого помнил по учебе в Великом Устюге, с чувством благодарной любви ступал на палубы старых паровичков, которые так и не разлюбил.
Про гибель Ильи узнал Тимо спустя три года, когда на карельском лесовозике пришел в Архангельск за пиломатериалами. По старой памяти прогулялся на культбазу, грустно полюбовался колесными буксирами из Лименды, никого из знакомых там не было. Сбежал по трапу на берег и хотел было уходить....
- Тимоха !
Знакомый бас заставил резко оглянуться. На мостике только что подошедшего к культбазе мощного дизельного буксира стоял давний знакомый - Александр.
- О, привет, Сано ! А я уж думал, никого из знакомых и не встречу !
- Поредели наши ряды. Ты и сам-то матушке - Двине изменил ! Где ныне бродишь ? Заходи на пароход !
Тимо прошел на борт буксира и Александр потащил его в каюту.." Он был старшим помощником капитана на этом новеньком, только что со стапеля, теплоходе. Новый флот шел на смену старичкам- паровичкам.
Тимо был свободен до вечера. Александр сбегал к капитану и договорился. что на пару часов про него забудут... Друга - однокашника ведь встретил.
Фотография 1968 года. Просторы Северной Двины. На плотоводе.
Тимо и Илья познакомились в библиотеке училища. Илья учился уже на третьем курсе. Тимо - на первом. Оба в тот день изучали стеллаж с томиками стихов.
- Поэзией интересуешься ? - спросил Илья.
Тимофей застеснялся, промямлил что-то невнятно. Он действительно любил стихи, но считал свое увлечение поэзией чем-то сухопутным, несерьезным. Он был тогда еще слишком романтичным. Из школьных лет, из осенних вечеров во дворе, где лучшие его друзья пели песню о поднимающей паруса бригантине, Тимо сохранил в душе туманные мечты о далеких странах, пиратских кораблях, таинственных островах и южных теплых морях. И писал стихи. Стихи получались корявыми и Тимо шел в библиотеку, искал там строки, написанные талантливо и ярко, выписывал полюбившиеся стихотворения в тетрадь. Впрочем, это не мешало учебе.
- Да ты не смущайся. Я тоже стихи люблю. Вот смотри: Рубцова читаю. И Анатолия Левушкина. Он про Архангельск и север хорошо сказывает. Советую прочесть...
Так и познакомились. Выяснили, что Илья - родом из Кубеноозерья. А Тимофей бывает там у деда и бабушки.
- Ну вот видишь, земляки мы с тобой ! Держи "краба", корешами будем !
На втором курсе Тимо перевелся учиться в Петрозаводск и лишь изредка писал Илье письма о жизни на берегах Онего.
Слегка подтрунивал над Ильей: не скучно ли на Сухоне да Двине Северной ? Сам он уже успел побывать и на Балтике и в Каспии, и на Черном море. Что Двина с ее комарами и плотами ! Впрочем, бывая в Архангельске, всегда бежал на культбазу - дебаркадер Северного речного пароходства, радостно встречался с теми, кого помнил по учебе в Великом Устюге, с чувством благодарной любви ступал на палубы старых паровичков, которые так и не разлюбил.
Про гибель Ильи узнал Тимо спустя три года, когда на карельском лесовозике пришел в Архангельск за пиломатериалами. По старой памяти прогулялся на культбазу, грустно полюбовался колесными буксирами из Лименды, никого из знакомых там не было. Сбежал по трапу на берег и хотел было уходить....
- Тимоха !
Знакомый бас заставил резко оглянуться. На мостике только что подошедшего к культбазе мощного дизельного буксира стоял давний знакомый - Александр.
- О, привет, Сано ! А я уж думал, никого из знакомых и не встречу !
- Поредели наши ряды. Ты и сам-то матушке - Двине изменил ! Где ныне бродишь ? Заходи на пароход !
Тимо прошел на борт буксира и Александр потащил его в каюту.." Он был старшим помощником капитана на этом новеньком, только что со стапеля, теплоходе. Новый флот шел на смену старичкам- паровичкам.
Тимо был свободен до вечера. Александр сбегал к капитану и договорился. что на пару часов про него забудут... Друга - однокашника ведь встретил.
Комментариев нет:
Отправить комментарий